Это был я!
Шаляпин начал свою артистическую карьеру с того, что пятнадцатилетним юношей обратился в дирекцию казанского театра с просьбой прослушать его и принять в хор. Но из-за мутации голоса он спел на прослушивании чрезвычайно плохо. Вместо Шаляпина в хористы приняли какого-то долговязого девятнадцатилетнего парня, с чудовищным «окающим» говором.
Свое первое фиаско Шаляпин запомнил на всю жизнь, а долговязого конкурента надолго возненавидел. Много лет спустя в Нижнем Новгороде Шаляпин познакомился с Максимом Горьким и между прочим рассказал о своей первой певческой неудаче.
Горький рассмеялся:
— Дорогой Феденька, так это ж был я! Меня, правда, скоро выгнали из хора, потому что голоса у меня вообще не было никакого.
Дебют
Дебют Шаляпина на оперной сцене был весьма запоминающимся. Шаляпин в то время был главным статистом в театре. Ему поручили бессловесную роль кардинала, который должен был торжественно проследовать через всю сцену в сопровождении свиты. Перед первым в жизни выходом на сцену Шаляпин так волновался, что у него дрожали ноги и руки. Он долго объяснял бестолковым младшим статистам их обязанности, втайне предвкушая, как ахнет зал от их величественного шествия.
— Следуйте за мной и делайте все так же, как я! — приказал он свите и вышел на сцену.
Но едва сделав шаг, Шаляпин в волнении наступил на край своей длинной красной мантии и рухнул прямо на пол! Сопровождавшая кардинала свита решила, что так и надо, и тоже упала! Главный статист героически пытался встать на ноги, выпутаться из широкой мантии — бесполезно. Барахтаясь в кардинальском облачении, он так и прополз на четвереньках через всю сцену! А за ним, также конвульсивно подрагивая, ползла свита…
Публика хохотала до колик. Едва Федор Иванович оказался за кулисами, его схватил взбешенный режиссер и спустил с лестницы, дав будущему украшению русской сцены хорошего пинка под зад.
Не забудь взять меня с собой!
У Шаляпина был секретарь и помощник Петр, который оберегал певца от назойливых журналистов и театральных критиков.
Во время одной из поездок по Европе к певцу в гостиницу пришел известный музыкальный критик. Его встретил секретарь.
— Федор Иванович сейчас занят, — сказал он. — На все ваши вопросы готов ответить я.
— Каковы планы маэстро Шаляпина на ближайшее будущее? — поинтересовался музыкальный критик.
— Мы едем в Милан, где будем петь в «Ла Скала», затем дадим в Лондоне концерт в честь английского короля, потом поедем в Париж…
— Все правильно, Петр, — загремел из соседней комнаты голос Шаляпина. — Только не забудь взять меня с собой!
Тоска
Однажды Шаляпин вышел на оперную сцену. Оркестр выдал вступление, но… великий бас молчал. Растерянный дирижёр повторил вступление ещё раз. Шаляпин, так и не открыв рта, грустно обвел глазами зал, сокрушённо покачал головой и… ушел. В уборную к нему влетел взволнованный владелец оперы:
— Фёдор Иванович, голубчик! Не губи! В зале аншлаг…. Ты же меня без ножа режешь!..
Певец исподлобья глянул на него и выдохнул:
— Не могу сегодня, понимаешь. Тоска, брат…
И безразлично добавил:
— Убытки запиши на мой счёт…
Пора валить
Однажды в пору революции Шаляпин пришел к своему другу художнику Коровину и сразу пожаловался:
— Черт знает что такое! Меня обязали выступить сегодня перед конными матросами. Скажи мне, ради Бога, что такое конные матросы?
— Не знаю, что такое конные матросы, — сумрачно отвечал Коровин, — но валить отсюда надо…
Я не против обысков, но…
Во время революции дом Шаляпина часто подвергался ночным обыскам. Искали «буржуйские ценности»: бриллианты и золото, но не брезговали и серебряными ложками и вилками.
После одного из таких ночных налетов Шаляпин пожаловался Зиновьеву:
— Я понимаю — революция… И, в сущности, я не против обысков, но нельзя ли обыскивать меня в удобное для меня время, с восьми до девятнадцати, например?
Ха-ха!
Однажды к Шаляпину явился певец-любитель и довольно бесцеремонно попросил:
— Федор Иванович, мне в аренду необходим ваш костюм, в котором вы пели Мефистофеля. Не беспокойтесь, я вам заплачу!
Шаляпин встал в театральную позу, набрал в легкие воздуха и пропел:
— Блохе кафтан?! Ха-ха-ха-ха!..
Не перепел
Однажды в Большом театре шла опера «Дон Карлос». Партию короля Филиппа пел Шаляпин, великого инквизитора — Василий Петров.
Надо сказать, что Петров преклонялся перед гением Шаляпина, а Шаляпин, в свою очередь, высоко ценил голос и талант Петрова.
Перед началом третьего действия Петров сказал Шаляпину:
— А ведь я тебя сегодня перепою, Федя!
— Нет, Вася, не перепоешь! — ответил Шаляпин.
— Перепою!
— Нет, не перепоешь!
Начался акт.
Петров, обладавший могучим голосом, завершил фразу громоподобным раскатом, который заглушил оркестр и заполнил весь театр — от партера до галерки.
В какие-то доли секунды Шаляпин понял, что это перекрыть уже нельзя. И на слова великого инквизитора король Филипп неожиданно ответил… шепотом. Он прошептал свою реплику в абсолютной тишине, и от этих слов, гениально произнесенных Шаляпиным, в зале буквально повеяло зловещим холодом.
Успех был полный, и овация продолжалась несколько минут.
Когда закрылся занавес, Шаляпин шутливо подмигнул Петрову:
— Вот так-то! А ты орешь во всю глотку!..
Настоящее искусство
Среди артистов разгорелся спор о том, что такое искусство. Шаляпин, послушав, незаметно удалился в другую комнату. Потом внезапно распахнул дверь, стал на пороге смертельно бледный, с взъерошенными волосами, дрожащими губами, с полными ужаса глазами и закричал:
— Пожар!
Поднялась паника, крики… Но Шаляпин вдруг рассмеялся:
— Теперь вам понятно, что такое искусство?..
По материалам — Избранное
