Стивен Фрай – актер, писатель, теле- и радиоведущий, кинодокументалист, борец за гражданские права, просветитель, эрудит, человек-оркестр и национальное достояние Великобритании. В нашей подборке – самые яркие и небанальные цитаты из его книг и интервью.
Стивен Фрай сидел в тюрьме за мошенничество, злоупотреблял кокаином, совершил минимум две подтвержденные попытки самоубийства, страдает биполярным аффективным расстройством. О взлетах и падениях души Фрай знает не понаслышке.
1. Главное, в чем я хотел бы быть уверенным, – что в нашем мире превыше таланта, превыше энергии, сосредоточения, целеустремленности и всего остального стоит доброта. Чем больше в мире доброты и жизнерадостности (которую можно считать чем-то наподобие дружелюбной тетушки или дядюшки доброты), тем этот мир всегда лучше. А все большие слова – добродетель, справедливость, истина – карлики по сравнению с величием доброты. (Из интервью молодежному проекту Splashlife, 2010)
2. Бросьте выяснять, что общего у успешных людей, посмотрите лучше, что объединяет всех людей неуспешных: они все время говорят только о себе. «Мне нужно сделать это, мне нужно то…» – первые два слова обычно «мне нужно». Потому-то их никто и не любит, и поэтому они никогда не получат того, что хотят, из-за своего вечного «мне надо, я, меня, я, мой»… Интересуйся окружающими, пользуйся глазами, чтобы смотреть на мир вокруг, а не на самого себя, и тогда ты встроишься, станешь интересным, и люди к тебе потянутся. Они тянутся к теплу и очарованию, которые излучают те, кому искренне интересны другие. (Из интервью молодежному проекту Splashlife, 2010)
3. Много раз я прикладывал руку к груди, чтобы ощутить, как под ее астматической дрожью бьется мотор сердца, вздымаются легкие, циркулирует кровь. В этих ощущениях меня поражало, насколько огромна сила, которой я обладаю. Не волшебная, а настоящая сила. Силы просто жить и сопротивляться трудностям уже достаточно, но я чувствовал, что у меня есть еще и сила творить, приумножать, радовать, развлекать и видоизменять. (Из книги «Моав – умывальная чаша моя», Фантом-Пресс, 1997)
4. Однажды я чуть было не издал книгу в жанре полезных советов. Она называлась бы «Стивен Фрай – о том, как стать счастливым: успех гарантирован!». Люди, купив ее, обнаруживали бы, что она состоит из пустых страниц, и только на первой написано: «Перестаньте себя жалеть – и вы будете счастливы». А остальные страницы предназначены для рисунков или записи интересных идей, – вот какая это была бы книжка, причем чистая правда. Так и хочется воскликнуть: «О, как все просто!» Но нет, на самом деле перестать себя жалеть вовсе не просто, это чертовски трудно. Потому что нам всегда себя жаль, в конце концов, вся Книга Бытия ровно об этом. (Из выступления на телеканале BBC-4, 2011)
5. Мне иногда помогает думать о настроении и чувствах, как мы думаем о погоде. Вот несколько очевидных фактов: погода реальна; ее невозможно изменить, просто пожелав, чтобы она изменилась. Если темно и идет дождь, значит, темно и идет дождь, и мы это не исправим. Сумрак и дождь могут продержаться две недели кряду. Но когда-нибудь снова станет солнечно. Приблизить этот день не в нашей власти, но солнце появится, он настанет. Точно так же и с настроением, мне кажется. Неверно думать, будто наши чувства иллюзорны, нет, они вполне реальны. Депрессия, тревога, апатия так же реальны, как погода, и точно так же нам неподвластны. И никто в этом не виноват. Но и они пройдут, непременно пройдут. Как мы смиряемся с погодой, так же приходится смиряться и с тем, какой иногда кажется жизнь. «Сегодня мерзкий день», – констатируем мы, и это вполне реалистичный подход, помогающий нам обзавестись чем-то наподобие мысленного зонтика. «Эй-эй, тут дождь, я в этом не виноват и ничего не могу с этим поделать, надо переждать. А завтра вполне может выглянуть солнышко, и уж тут-то я своего не упущу». (Из письма читательнице, страдающей депрессией, 2009)
6. Некоторые уверены, будто их самореализации мешают многочисленные азиаты в Англии, существование королевской семьи, интенсивность дорожного движения у них под окнами, злокозненность профсоюзов, власть бесчувственных работодателей, нежелание служб здравоохранения серьезно отнестись к их состоянию, коммунизм, капитализм, атеизм, да что угодно, на самом деле, – за исключением только их собственной тщетной и бездумной неспособности взять себя в руки. (Из романа «Теннисные мячики небес», Фантом-Пресс, 2012)
7. У меня имеется теория – большая часть бед нашего глупого и упоительного мира проистекает из того, что мы то и дело извиняемся за то, за что извиняться ничуть не следует. А вот за то, за что следует, извиняться считаем не обязательным. […] Мне следует просить прощения за вероломство, пренебрежение, обман, жестокость, отсутствие доброты, тщеславие и низость, но не за побуждения, внушенные мне моими гениталиями, и уж тем более не за сердечные порывы. Я могу сожалеть об этих порывах, горько о них сокрушаться, а по временам ругать их, клясть и посылать к чертовой матери, но извиняться – нет, при условии, что они никому не приносят вреда. Культура, которая требует, чтобы люди просили прощения за то, в чем они не повинны, – вот вам хорошее определение тирании, как я ее понимаю. (Из книги «Моав – умывальная чаша моя», Фантом-Пресс, 1997)
8. Парадоксальным образом ненависть к себе – один из главных симптомов клинического нарциссизма. Лишь рассказывая самим себе и всему миру, как мы себя ненавидим, мы обеспечиваем себе водопад похвал и выражений восхищения, которого, как мы полагаем, заслуживаем. (Из книги «И снова дурацкий я» («More Fool Me», 2014)
9. Вероятно, сейчас я счастливее, чем прежде, и все же должен признать, что променял бы всего себя, такого, каким стал, на то, чтобы быть тобой, вечно несчастным, нервным, диким, недоумевающим и отчаявшимся 16-летним Стивеном. Злым, объятым тревогой и несуразным, но живым. Потому что ты умеешь чувствовать, а уметь чувствовать – важнее, чем то, как себя чувствуешь. Омертвление души – единственное непростительное преступление, а если счастье на что-то и способно, так это на то, чтобы замаскировать омертвление души. (Из письма воображаемому 16-летнему самому себе, 2009)
10. Если вдуматься, у любви нет цели – это и делает ее столь величественной. Цель есть у секса, в смысле разрядки или, иногда, размножения, но любовь, как любое искусство, по выражению Оскара Уйальда, бесполезна. Именно бесполезные вещи делают жизнь заслуживающей того, чтобы жить, и одновременно полной угроз: вино, любовь, искусство, красота. Без них жизнь безопасна, но не стоит беспокойства. (Из книги «Моав – умывальная чаша моя», Фантом-Пресс, 1997)
